Фельдшер реанимационной бригады Алла Бридихина в службе «скорой помощи» работает 18 лет. Выбрав однажды профессию и место работы, она, несмотря на нагрузки, сложности, счастлива, считая, что нашла свое дело.
Накануне Дня медицинского работника корреспондент «АС» поговорила с Аллой о том, как выбирают стационар для больных, об экстремальных условиях работы во время пандемии коронавируса, и о том, чего боятся те, кто спасает жизни людей.
В схватке с ковидом
— С начала пандемии COVID-19 нагрузки на «скорую» резко возросли. Любая бригада может выехать на вызов по подозрению на коронавирус или для этого созданы специальные группы?
— На станции есть специальные эпидемические бригады. Сначала работала одна группа. С ростом количества вызовов по подозрению на коронавирус число групп увеличили до двух. Поскольку работаю в реанимационной бригаде, мне тоже приходится сталкиваться с больными коронавирусной инфекцией — для подключения к аппарату ИВЛ перевожу их в Лабинск или Краснодар.
— Изменился ли ваш график работы из-за закрытия на карантин городской больницы?
— Безусловно, работы стало больше. Из-за страха перед коронавирусом горожане реже вызывают «скорую» по поводу высокого давления, болей в животе, сильных головных болей. Но нагрузка на бригады не уменьшилась, наоборот, возросла. После того, как закрыли городскую больницу, нам приходится развозить людей, нуждающихся в госпитализации, по больницам других муниципалитетов края, в том числе в Краснодар, Выселковский, Кавказский, Курганинский, Лабинский, Новокубанский, Успенский и другие районы. А из-за дальней транспортировки пациентов время ожидания «скорой» значительно увеличилось вместе с нагрузкой на медицинский персонал.
— Допустим, эпидбригада выезжает на вызов к пациенту, который заявил, что у него симптомы COVID-19. У специалистов есть возможность поставить предварительный диагноз?
— У диспетчера «скорой помощи» есть перечень вопросов, разработанный Министерством здравоохранения России, которые он задает, принимая вызов. Поскольку диспетчер — специалист с медицинским образованием, он компетентен делать соответствующие выводы о состоянии здоровья больного.
Если есть подозрение на ковид, то к пациенту отправляют специальную бригаду, одетую в средства индивидуальной защиты. А уже на месте сотрудники «скорой» определяют, как действовать дальше.
— А как выбирают стационар?
— Если речь идет не о коронавирусе, то пациента доставляют в тот стационар, где есть свободные койки. Инфицированных отвозим в инфекционную больницу, где их дальше распределяют специалисты.
Четыре часа в СИЗе
— Теперь машины «скорой помощи» курсируют по всему краю, порой преодолевая большие расстояния. А если больному станет плохо при переезде?
— В салонах машин «скорой помощи» есть необходимое оборудование для оказания первой помощи пациенту до сдачи его в стационар. В службе работает квалифицированный медперсонал.
— Когда бригада доставила больного с подозрением на коронавирус в стационар, обрабатывают ли машину дезинфицирующими средствами?
— Обязательно. Медики снимают костюмы и сдают их в утилизацию. Чтобы обезопасить себя, сотрудники «скорой помощи» обрабатывают дезинфицирующим средством кожные покровы. При сложившейся эпидемиологической ситуации мы обязаны строго соблюдать санитарный режим. Машину до тех пор, пока не проведут полную обработку дезрастворами, не выпускают на вызов.
— Тяжело ли работать в СИЗах в жару?
— Еще как! Защитный костюм создает массу неудобств. В костюме жарко, как в сауне. В респираторе тяжело дышать и остается шрамирование, очки постоянно потеют. Как фельдшер реанимационной бригады я сопровождаю больных до госпиталей, и в СИЗе приходится ехать до четырех часов. Конечно, хочется больше воздуха, но что поделать? Сейчас мы вынуждены трудиться именно так.
— А сами боитесь заболеть?
— Конечно, боюсь. Медицинский работник — такой же человек, как и все. Но еще страшнее заразить ковидом детей. Но это моя работа, и я не могу подвести людей.
— Во время пандемии изменилось ли отношение к врачам?
— Да. Люди не скупятся на теплые слова. У многих даже, когда они благодарят, наворачиваются слезы. Нам помог и один из ресторанов быстрого питания, организовавший для бригад «скорой помощи» бесплатные обеды. Согласитесь, приятно, когда о вас заботятся. Благотворительные акции пытались организовывать и крупные супермаркеты, но мы же работаем, поэтому нам было не до этого.
— Получили ли сотрудники доплаты?
— Да. Нам разъяснили порядок выплат, и сотрудники, которые работали с больными коронавирусом, их получили.
Риски профессии
— Если даже не брать период пандемии, работа на «скорой» — это риск?
— Безусловно. В прошлом году моя бригада дважды чуть не погибла в ДТП. В марте мы лежали в больнице с тяжелыми травмами потому что, когда машина направлялась на экстренный вызов, нас не пропустили. Приходится бывать на местах преступлений, мы оказываем помощь людям разных социальных категорий, в том числе маргинальных.
Собаки — это тоже опасность. И речь не только о бездомных животных. Пожалуй, 90 процентов наших сотрудников на вызовах кусали домашние питомцы.
— Тяжело не спать по ночам?
— Со временем к этому привыкаешь. 18 лет работаю в таком ритме, поэтому для меня это не сложно. Но вначале было трудно.
— С какими трудностями сталкивается работник «скорой»?
— В первую очередь с дефицитом кадров. Молодежь у нас не задерживается — их не устраивает нагрузка и заработная плата. Не все начинающие медики готовы к большим требованиям и ответственности. Хотя «скорая» — это даже не работа, а служба. Большинство из нас трудится не из-за зарплаты, а поняв, что спасение людей — это призвание. Остаются те, кто любит свою профессию и хочет помогать.
А трудности есть всегда. Так как «скорая» — экстренная служба, связанная с экстремальными ситуациями, мы никогда точно не знаем, что ждет нас на каждом вызове, случится может все, что угодно.
— О чем стоит предупредить тех, кто собирается работать на «скорой»?
— Чтобы шли в профессию осознанно, ведь работа на «скорой» — это не романтические сюжеты сериалов про медиков, а сложный труд. В нашей жизни много трудностей и бед, но, несмотря на это, мы должны оставаться добрыми, милосердными друг к другу, к пациентам. Профессиональные качества работника «скорой» — терпение, вежливость, умение быстро обдумывать ситуацию и принимать верное решение, сохранять спокойствие в экстремальных ситуациях. В профессию должны идти люди отзывчивые и способные ответственно выполнять свой долг.
Облегчить состояние
– А есть хорошее в вашей нелегкой работе?
— Спасенные жизни. Например, когда приезжаешь к умирающему человеку, но благодаря твоей работе он возвращается к жизни. Приятно осознавать, что могу помочь человеку облегчить его состояние, страдания. В такие моменты чувствую важность и значимость профессии и радуюсь, что не ошиблась в выборе.
Нравится и отсутствие монотонности: разные вызовы, диагнозы, люди, истории.
Работа всегда держит в тонусе.
— Чем отличается работа специалиста «скорой помощи» от других медицинских специальностей?
— Отличается она, прежде всего, условиями, в которых мы работаем. Например, на вызов мы приезжаем на автотрассы, дороги, в общественные места, квартиры, учреждения — туда, где человеку экстренно понадобилась помощь. Врач «скорой помощи» также должен разбираться не в отдельной сфере медицины, а во всех. Он универсал, мастер на все руки.
— Что мотивирует, несмотря на физические и психологические нагрузки, не уходить в другую сферу медицины?
— Люди. Ради них сотрудники «скорой помощи» ходят каждый день на работу. Когда удается успешно выполнить сердечно-легочную реанимацию, то есть обратно вернуть умершего человека на этот свет, каждый раз понимаю, почему я здесь. Приятно, когда ты спас человеку жизнь, а спустя время он звонит диспетчеру и просит передать бригаде «скорой» слова благодарности. Значит, твой труд нужен, и его ценят.
— Быть врачом — это призвание или радость?
— Отвечу так: большая радость — это работать по призванию. Не у каждого человека это получается. А я работаю по призванию и очень счастлива, несмотря на все тяготы работы.
Редакция «Армавирский Собеседник»
Каждые третьи сутки Алла Бридихина вместе со своей бригадой спасает людей. Фото предоставлено Аллой Бридихиной.