Отдежурив с бригадой скорой помощи, корреспондент «АС» поняла, что иногда жизнь одного человека зависит от профессионализма, отваги и сострадания другого, чья работа спасать и лечить.
Первый вызов
Облачившись в синюю куртку с надписью на спине «Скорая помощь» и штаны со светоотражающими полосками, вместе с реанимационной бригадой я приступила к работе. Фельдшер по комплектации медицинских укладок выдал нам рабочую сумку. В ней — препараты от анальгезирующих спазмолитиков, антиритмиков до перевязочного материала. Получив у диспетчеров вызов, мы отправились в район Мясокомбината.
Доехали быстро — за 8 минут. На улице нас встречала женщина 67 лет с подвязанной рукой. Зинаида Степановна Павлова живет одна.
— Хотела к соседке подняться, но споткнулась, поднимаясь по лестнице, и упала. Всей массой навалилась на руку, теперь очень больно, — рассказывает женщина.
Усадив пациентку в машину, фельдшер Инна Оголь сделала гемодинамический анализ, измерила артериальное давление, пульс, сатурацию, температуру.
— Аллергия на лекарства есть? — спрашивает пенсионерку Инна. — Сахарный диабет? Какие препараты от гипертониии принимаете?
Вызвавшей «скорую» женщине поставили обезболивающий укол. Предварительно осмотрев ее, фельдшер делает заключение — перелом руки. Реанимобиль с пациенткой направляется в травмпункт городской больницы.
Дежурные по городу
На городской станции скорой помощи работает 268 человек, из них — 87 фельдшеров и 15 врачей.
— Вызовы принимают диспетчеры головного офиса и передают их на планшеты фельдшерам, — поясняет заведующая ГБУЗ «Станция скорой медицинской помощи г. Армавира» Наталья Ткачева, которая перед сменой организовала мне экскурсию по станции скорой помощи. — Работу бригад регулирует старший врач. Он — дежурный по городу, ему первому поступает информация о больших ЧС в Армавире.
Из 20 бригад каждые сутки работают десять. Встретить кого-то на станции можно редко, они постоянно на выездах — в сутки диспетчеры принимают около 400 звонков.
Работают «скорые» в специальной централизованной программе. Заведующая станцией и краевое руководство могут в любое время посмотреть, где находится бригада, сколько вызовов ей поступило и сколько потрачено времени в пути. Звонки, поступающие диспетчеру, записывают, что удобно в случае разрешения возникающих конфликтов.
В рабочей сумке у Анны препараты от анальгезирующих спазмолитиков, антиритмиков до перевязочного материала. Фото Александра Ковязина.
Успеть до поезда
Реанимобиль, на котором едем на вызов, — самая новая машина в автопарке станции скорой помощи, поступила в прошлом году. Аппаратура в нем в идеальном состоянии.
Водитель Игорь Янко в «скорой» работает три года. За свои 45 лет водил грузовую «Газель» в ПАТП, торговал в автомагазине.
— Путевку получил в 7-15, хотя смена начинается с 8 часов. Но мы с напарником приходим пораньше, чтобы проверить техническую часть, пройти медкомиссию, — рассказывает Игорь. — Сегодня работаю в день — до 20 часов, завтра — в ночь, с 8 вечера до 8 утра, потом двое суток выходных.
В «скорой» водитель не только тот, кто везет. Он помогает при погрузке и разгрузке больных. При вызовах на ДТП помогают медикам вытаскивать пострадавших из машины. Носят носилки с пациентами по этажам.
— Это не входит в наши обязанности, раньше это делали санитары, но не бросишь же? — задает риторический вопрос Игорь Янко. — Присматриваем за фельдшерами, чтобы никто не обидел.
Однажды бригада Игоря выехала на ДТП в совхозе Прикубанском. Там автомобиль врезался в трансформаторную будку, которая повисла на трех бетонных опорах.
— Инна сразу рванула туда. Я, пока каталку вытащил, смотрю, а трансформатор держится на честном слове и нависает прямо над попавшей в ДТП машиной, которая сбила пару столбов , а они подломились и накренились, — вспоминает Игорь. — Инна, несмотря на риск оказаться придавленной, прямо в машине оказывала помощь пострадавшему. Подъехали МЧСники и госавтоинспекция. Водителя аккуратно погрузили на щит — неизвестно было, что у него с позвоночником.
Когда перекладывали на щит получившую множественные переломы женщину, упавшую с Каспаровского моста на железнодорожные пути, Игорь вместе с медиками действовал быстро.
— Начали грузить ее на щит и видим, идет поезд. А он же не остановится, и тормозной путь у него длинный. Но успели, — говорит водитель «скорой». — Мы и капельницу держим по пути к машине, и приносим кислород, дефибриллятор, носилки.
Кстати, сирену используют редко, только если под угрозой жизнь человека. Но большая проблема — парковки.
— Особенно ночью. Приезжаем, а во дворах все занято. Вот в районе Бара вдоль длинной девятиэтажки сделали узенькую дорогу, где невозможно встать. На дороге злостные «непропускальщики» — водители маршруток, — делится Игорь.
«Скоропомощные» дети
32-летняя Инна Оголь в «скорую помощь» пришла 11 лет назад, сразу после получения диплома медучилища.
— Работать хотела именно здесь. Скорая помощь — это образ жизни или даже диагноз, — считает Инна. — Здесь я на своем месте.
У нее есть сын двух с половиной лет. Как говорит Инна, бабушка ей в помощь. Своих детей сотрудники бригады называют скоропомощными.
— Они другие — намного сдержаннее и сильнее, — поясняет Инна Оголь. — У моего сына воспитание спартанское, он может сутки не видеть меня. Смены длятся по 12 и 24 часа.
На реанимобиле фельдшер работает три с половиной года. Машина оснащена аппаратом искусственной вентиляции легких, дефибриллятором, электроотсосом, ларингиальными масками, воздуховодами, интубационными трубками и разной укладкой: для родов, для детской реанимации. Иногда Инна дежурит в паре с доктором.
Реанимация в СИЗах
Судя по дежурству, на которое меня взяли, наплыв вызовов у «скорой» — круглые сутки. Иногда машина не возвращается на станцию по нескольку часов. Бригады могут минут 10-20 отдохнуть, перекусить в столовой и разъехаться.
— Тяжело было в период разгула пандемии коронавируса. Тогда было задействовано 90 процентов бригад, — вспоминает армавирский фельдшер. — Медики подолгу находились в средствах индивидуальной защиты. В СИЗах очень тяжело работать, они не пропускают воздух. Жажду испытывали колоссальную, но ни костюм, ни респиратор снять нельзя, потому что у тебя 3-4 вызова подряд. И только потом запускали в спецобработку, после которой снимаешь костюм и можешь сходить в туалет, попить воды и сделать глоток свежего воздуха. Самым тяжелым было, когда в СИЗах приходилось реанимировать. Физическая нагрузка колоссальная, а дышать нечем, стекла потеют.
В среднем на одну бригаду за сутки поступает 16-18 вызовов. Во время пандемии доходило до 30 вызовов за сутки.
Заложница больного
Пока едем на следующий вызов, спрашиваю Инну, какие риски у сотрудников «скорой».
— Можно заразиться не только ОРВИ, ковидом, но и гепатитом С и В, — поясняет фельдшер. — Были нападения на медиков. Один раз меня закрыл у себя дома психически больной с обострением. Успела сделать звонок на 103, сказав, что меня не выпускают. Через семь минут приехала еще одна бригада «скорой» и сотрудники полиции.
— Страшно было? — спрашиваю.
— Очень. Это был четвертый этаж — сбежать и выпрыгнуть невозможно. Хотя большинство пациентов встречают тепло, вот как Зинаида Степановна, приговаривают: «Миленькая, доченька», — говорит Инна. — Для них мы — надежда.
А в прошлом году перед Днем медицинского работника Инна с бригадой перевозила беременную женщину в тяжелом состоянии в краевой перинатальный центр — спасали плод и маму.
— У нее около 30 недель беременности было, и по пути она начала рожать. Пришлось принимать роды прямо в едущий машине, — вспоминает фельдшер.
— Девочка родилась между Гулькевичи и Кропоткиным. Живого и здорового ребенка вместе с мамой доставили в роддом Кропоткина. Назвали девочку Варварой.
Около года назад бригаду вызвали на трассу. Случилось тяжелое ДТП. Пострадавшего зажало в перевернувшейся машине, которая сильно дымилась. Инна мгновенно приняла решение залезть через разбитое лобовое стекло по пояс в автомобиль — по-другому проникнуть в салон не получалось. Пока не приехала МЧС и не вырезали водителя, нужно было помочь ему, иначе человек не выжил бы. Мужчину спасли. Он потом, выздоровев, благодарил отважного фельдшера.
Убеждая пациента
— Иногда сутки-двое ДТП может не быть, а потом за день — четыре-пять подряд, — говорит сотрудник «скорой». — Каждый день мы работаем с любыми пациентами: роженицами, инсультниками, больными детьми, пациентами с самыми тяжелыми травмами.
— А что делать, если пациент отказывается от госпитализации, а она ему жизненно необходима? — спрашиваю у своей наставницы.
— Пытаюсь убедить. Рассказываю последствия. Если не удалось, докладываю дежурному врачу смены, заместителю главного врача и заведующей станцией скорой помощи. Могу пригласить старшего дежурного врача домой к больному. Но в моей практике не было такого, чтобы не убедила.
Зарплата у Инны, как говорит она сама, среднестатистическая. Есть надбавки — за стаж, категорию, ночные. Обычно медики берут по полторы ставки. Не все способны выдержать бессонные ночи и то, что мало времени остается на семью.
— Но сил придает осознание, что спас человека. У нас благодарная работа, — буднично, но с твердостью человека, который точно это знает, говорит медработник.
Морозоустойчивая Инна
Себя Инна, спасшая не одну жизнь, называет более черствой, чем другие люди.
— Мы, кто со «скорой», жестче, морозоустойчивей, что ли, — считает она. — Но бывают смены, когда могу заплакать.
Говорит, что антистрессом для нее является время, проведенное в семье, и маленький Назар. Когда он видит маму, первые полчаса они только и делают, что обнимаются. Он всегда встречает маму с радостью.
— И этого достаточно: обнять его и выдохнуть, что смена закончилась хорошо, — делится Инна Оголь.
Когда фельдшер рассказывала, что, несмотря на каждодневные стрессы и физические нагрузки, не думала, чтобы уйти из «скорой», поступил вызов к женщине с нервным потрясением. Отработав его, наша бригада поехала перевозить ребенка из детской поликлиники в стационар.
Анна Омельченко
Фельдшер Инна Оголь (слева), водитель Игорь Янко и корреспондент «АС» готовятся к выезду к пациентке в район Мясокомбината. Фото Александра Ковязина.