Даже сильно разрушенная старая мельница в хуторе Красная Поляна выглядит монументально. И по-эстетски вызывающе изысканно — могли же строить! И то, что на ней десятилетиями мололи муку, только придает этому производственному архитектурному ансамблю исторический флер и туристическую привлекательность.
Предприимчивый Зайцев
Согласно кубанскому календарю за 1915 год, мельницу построили Федор Николаевич Кандидатов и Сергей Павлович Зайцев. Оба имели недвижимость в Армавире. Историк Сергей Ктиторов в книге «Объекты культурного наследия народов Кубани в исторической среде города Армавира» пишет, что в мае 1905 года дом на углу современных улиц Розы Люксембург, 151 и Карла Либкнехта, 44-46 куплен именно ими.
Федор Кандидатов начинал простым мостовщиком, впоследствии стал подрядчиком по строительству шоссе и благоустройству улиц. В 1900 году он получил крупный заказ на устройство булыжных мостовых в Ставрополе. Согласно архивным документам Кандидатов был выходцем из крестьян Калужской губернии.
О Сергее Зайцеве из официальных источников известно немного. Он тоже из крестьян, только Тамбовской губернии.
В книге «Землякам о родном хуторе», составителем которой является Марина Плешивцева, приведены воспоминания старожилов Красной Поляны. Клавдия Дигонская (1927 года рождения) рассказывала, что краснополянскую мельницу люди называли «зайцевской» даже после революции.
Иван Самсонов вспоминал, что до 1917 года земли вдоль реки арендовали болгары. Они выращивали чеснок и лук-каба. Земли были поливные. Воду качали возле моста, а по участкам шли канавы. Из лука и чеснока работники вязали венки. За каждое изделие просили по половине копейки. Длина венка была от шеи до колен. Когда сгорела Красная Поляна (до революции Себельда), болгары стали селиться вокруг мельницы, строили временное жилье. Но горцы, устраивая набеги, все равно поджигали дома.
Елена Сигарева (1924 года) говорила, что сначала Сергей Зайцев помогал подрядчику строить мост. Но как именно, не рассказала. Возможно, как и Кандидатов, был подрядчиком.
После строительства путепровода Сергей Павлович переключился на возведение мельницы. Сигарева подтвердила, что в народе ее называли «зайцевской». Также она утверждала, что в Армавире у Зайцева жили родственники — Елфимовы.
Коренная жительница хутора Красная Поляна Надежда Холина слышала от родителей, что возле мельницы находился дом одного из ее владельцев.
— Здание обнесли высоким кирпичным забором. Я никогда не была внутри и не видела самого домовладения, — рассказывает Надежда Емельяновна. — Родители говорили, что после национализации хозяева покинули дом. С тех пор в нем жили рабочие с мельницы.
Возможно именно семья Зайцева жила в том доме, а Кандидатовы — на улице Розы Люксембург.
По рассказам односельчан Надежда Холина знала, что Сергей Зайцев строил мельницу вместе с братом. Точного имени родственника она не знала. Возможно, что Зайцев и Кандидатов были родственниками.
Как пояснила Надежда Емельяновна, старожилы говорили о Зайцеве, как об известном в Армавире человеке. Жители хутора считали его грамотным и предприимчивым. После строительства моста он первым понял выгоду строительства мельницы. Красная Поляна располагалась на пути между Ставрополем и Краснодаром, что помогало привлекать заказы на помол муки из двух крупных городов юга.
Судя по всему, бизнес у Зайцева и Кандидатова шел неплохо. В кубанском календаре на 1915 год указано, что годовой оборот мельницы составлял 15 тысяч рублей. Трудились на предприятии всего шесть человек.
Самое красивое
Здание мельницы нравилось местным и приезжим. Даже сегодня, в полуразрушенном состоянии, оно восхищает монументализмом и продуманным изяществом.
Уроженка хутора Ольга Кайсарова считает мельницу визитной карточкой Красной Поляны. Двухэтажное здание с высокими пролетами в 90-е годы на фоне маленьких домов казалось плывущим в океане лайнером.
Об архитектурной гармоничности мельницы рассказывает и Надежда Холина. Она родилась в 1939 году и всю жизнь прожила в хуторе.
До конца 90-х годов мельница считалась самым красивым зданием в Красной Поляне. Людям оно нравилось не только архитектурной эстетикой, но и размахом, с которым было построено. Говорили, что при его возведении использовали один из самых лучших кирпичей на Кубани. Работники мельницы хвалились машинным отделением: оно было крепким, добротным.
Дома в Красной Поляне не отличались красотой, были одноэтажными. Хаты в основном строили из самана. Родители Надежды Емельяновны говорили, что дом владельцев мельницы тоже выделялся на фоне остальных — резной, построенный из хорошего кирпича.
— Впечатляла не только внешняя отделка мельницы, но и стекла окон. В домах хуторян они были тонкие, а вот на мельнице — из более толстого стекла. Оно по-особенному переливалось на солнце, — вспоминает Надежда Холина. — Окна мельницы отличались формой.
Ребенком я любовалась этим большим зданием. Думала, что когда-то там жили богатые купцы или коммерсанты. Посмотрите на постройку: вот башенки, интересной формы окна, фигурно выложенный кирпич. В Армавире так выглядели особняки местных богачей. Детьми мы придумывали страшилки о мельнице. Например, хозяйская дочка из-за запретной любви выбросилась в окно. Или в доме обитают привидения бывших хозяев. А владельца мельницы смертельно ранили на дуэли.
Ольга Кайсарова
Однажды бабушка Ольги услышала, как дети пугают друг друга леденящими душу историями. Когда девочка вернулась домой, ее ждал исторический ликбез. Ныне покойная Вера Григорьевна заявила, что никаких легенд о мельнице не существует. Здание всегда использовалось для производства муки.
Хозяином считали Сергея Зайцева. Хуторяне его уважали, но не знали, как он заработал свой первый капитал.
Хозяин
После революции мельницу национализировали. Зайцева раскулачили. Насколько известно Надежде Холиной, его не расстреляли и не репрессировали. По воспоминаниям местных жителей, во время войны Сергей Зайцев приезжал на хутор, чтобы взглянуть на мельницу. Видимо, бывший владелец жил где-то недалеко. Ни с кем не разговаривал. Смотрел, как работает, и уезжал.
Тоже самое Ольге Кайсаровой рассказывала бабушка. Женщина вспоминала, что один из рабочих трудился под руководством Зайцева. Ненависти к бывшему хозяину он не испытывал. Однажды остановился, чтобы поздороваться. Но Сергей Павлович ответил, что тот обознался. Люди посчитали, Зайцев поступил так не от обиды — боялся преследований.
В период оккупации Армавира фашистами мельница не работала. По воспоминаниям Петра Самсонова, в хуторе Красная Поляна находился лагерь военнопленных красноармейцев. Сюда их свозили из Новокубанского района и Армавира. В дождь нацисты размещали советских солдат в амбарах на мельнице. А умерших хоронили в близлежащих огородах.
На верблюдах
После снятия оккупации мельница вновь заработала. Зерно везли не только из Краснодарского края, но из Ставрополья, Чечни, Адыгеи. Много пшеницы поступало из Кропоткина. Как вспомнила Надежда Холина, зерно везли на лошадях, быках и даже верблюдах. Перед мельницей выстраивалась огромная очередь.
Для хуторян приезжие стали источником заработка. Люди тянулись зимой и летом. Стояли в очередях на помол. И местные предлагали им угол для отдыха, еду.
Верблюды на хуторе не считались диковинкой. После войны мирошник для нужд мельницы завел двух животных.
У моих родителей дом стоял недалеко от мельницы. Мне было шесть лет, и вместе с другими ребятами бегала к мельнице посмотреть на верблюдов. Их тогда держали в некоторых колхозах. Пыталась подойти поближе, но нам запрещали их трогать. Дети дразнили верблюдов. И животные плевали в нас. Перед тем, как плюнуть, верблюд издавал протяжный звук «хо-хо», и плевок летел в толпу. Поэтому работники мельницы выходили к очереди и просили не дразнить животных.
Надежда Емельяновна
Мука прославила хутор. В свое время Сергей Зайцев закупил новейшее оборудование, на котором мололи так называемую нулевку. Мука этого помола очень мелкая и хорошо подходит для выпечки. В Италии такой помол считается «золотым стандартом». По словам Надежды Холиной, хуторяне покупали только эту муку, поскольку знали, что пироги и хлеб из нее получаются воздушными, а тесто на пельмени эластичным и легко лепится.
Большая вода
На мельнице работала невестка Надежды Холиной. Ее давно нет в живых, но женщина рассказывала родственнице о мукомольном предприятии. В одной смене трудились десять человек. В советское время текучки кадров не было. Люди устраивались на мельницу и уходили оттуда на пенсию.
Кадровая стабильность положительно сказывалась на квалификации рабочих. Колхозы это знали. Поэтому в Красную Поляну пшеницу привозили из разных регионов.
Возможно, мельница работала бы и по сей день, если бы не наводнение в 2002 году. Стихия уничтожила не только мост через реку Кубань, но и мукомольное производство. Когда пошла большая вода, в здании находилось большое количество зерна и мешков с мукой. Все было уничтожено.
— Во время наводнения полностью затопило машинное отделение. Сотрудники мельницы говорили, что оборудование испортилось, — поясняет Надежда Емельяновна.
Когда вода сошла, а руководство подсчитало убытки, на мельницу стали заглядывать мародеры. Они вытаскивали металл. Вскоре ее закрыли на замок. Но разорители продолжали тащить все, что можно было унести. По словам краснополянцев, дело дошло до выдалбливания из стен кирпичей.
— Кирпич был добротный, и его использовали при строительстве или в быту, — поясняет женщина. — Наводнение уничтожило и дом первых владельцев мельницы. Жаль. Он был полностью обустроен, владельцы провели газ.
Здание мельницы разрушается. Теперь уже вряд ли возможна реанимация этого памятника истории начала ХХ века.
