27 августа отметили День российского кино. Среди артистов Армавирского театра драмы и комедии есть те, в чьем портфолио можно увидеть роли в международных сериалах, фильмах, короткометражках.
Главная роль
В конце девяностых в Китае популярным был сериал «Изгнание в Сибирь», основанный на реальных событиях. Сняться в нем довелось Ольге Малющевой и Игорю Галанцеву.
В 1997 году они прошли кастинг от Шанхайской киностудии среди артистов Амурского областного драматического театра. 22-летнюю Ольгу утвердили на главную роль — Валентины.
По сюжету в годы японо-китайской войны из лагеря, спасаясь, бегут пленные китайцы. Они пересекают границу с Советским Союзом, где идет Великая Отечественная, и встречают партизан, которые ведут беглецов в Хабаровский край.
Ольга показалась исполнителю главной роли Лю Вэю хрупкой. Актер бережно относился к коллеге и недоумевал, как же она сыграет в сложных сценах.
— И вот первое «боевое крещение»: реквизиторы выдали автомат. Да настолько тяжелый, что я с ним упала. Однако приноровилась. Съемочная группа по-доброму смеялась над тем, как я с автоматом, будто с дамской сумочкой, по площадке бегаю, — вспоминает Ольга Малющева.
Лю прослезился
Партизаны и беглецы в дороге сближались, из-за чего режиссер, наблюдая за актерами, добавлял новые сцены. Ольге пришлось импровизировать в сцене беседы у костра.
— По сценарию этого не было. Поэтому от себя говорила, что помогу Чжоу — мужу Валентины — сделать документы, вернуться в Китай и прочее. Вдруг смотрю — Лю Вэй прослезился. Потом подскочил к переводчику, стал что-то бурно спрашивать. Ну, думаю, лишнего сказала… А оказалось, он проникся моей игрой, даже не понимая русского языка, — вспоминает актриса.
Тяжело оказалось сыграть обморок — она все не могла «правильно» упасть — и трудные роды. Доктор дал Чжоу выбор: спасать ребенка или мать.
— Он выбрал жену, — добавляет Ольга. — Но когда снимали фильм, опыта материнства у меня не было, поэтому играть рожающую женщину было трудно. Чтобы настроиться, вспоминала, что слышала об этом процессе от мамы, знакомых.
Как убивали лошадь
«Изгнание в Сибирь» снимали в Харбине, Шанхае, Хэйхэ, даже в Порт-Артуре на берегу Желтого моря. Ольга Малющева провела на съемках три месяца, Игорь Галанцев — два. Каждый месяц актеры возвращались домой продлевать визу.
Игорь сыграл начальника трудового исправительного лагеря для политических заключенных.
— Самой тяжелой оказалась сцена убийства лошади, — вспоминает он. — По сценарию начался голод, заключенные устроили бунт. Услышав, что им нечего есть, мой герой достает пистолет и стреляет в свою лошадь со словами: «Теперь у вас есть мясо, готовьте кушать».
Но конь во время съемок «умирать» не хотел. В животное стреляли холостыми патронами. Затем ему вкололи снотворное, но полтора часа лошадь не засыпала.
— Она едва на ногах стояла, но падать не хотела. Пришлось связать ей копыта и уронить на бок, и потом забрызгать красной краской, — рассказывает Игорь Галанцев.
Его полковник по-доброму относился к заключенным, не был тираном. И после пожара они несут его, заболевшего тифом, к врачу.
— По дороге начальник лагеря падает с горы. Режиссер предлагал для этих трюков каскадера, но я отказался. Хотел сам выполнить, — рассказывает артист. — После падения китайцы подбегали, осматривали меня.
На съемочной площадке тщательно следили за здоровьем русских коллег. Когда у Ольги воспалились десны, ее сразу отвезли в больницу. И вернулись к съемкам, только когда боль утихла.
Правда жизни
Случалось, Ольга Малющева указывала на неточности в сценарии. Прочитав, как ее героиня успокаивает мужа, говоря, что ничего страшного в его безработице нет, девушка пошла к режиссеру.
— Я объяснила, что в СССР за тунеядство была предусмотрена статья. И сцену обыграли иначе, — делится Ольга. — А когда одной из героинь хотели дать имя «Ниша», я сказала, что такого имени в Союзе нет. И девушка стала Ниной.
Судьба Валентины в сериале трагична: она теряет ребенка, умирает ее муж. Реальная же Валя была счастливой мамой, добилась возвращения мужа в Китай. И мечтала встретиться с Ольгой. Но актриса тогда не смогла поехать в Китай — она только-только родила дочь Кристину.
Агент КГБ
Арман Штепенко-Аветисян первую роль в кино получил в 17 лет.
— Григор Чаликян, увидев меня, сказал, что я должен сыграть арестованного турками студента в его фильме «Красная церковь. Хлеб наш насущный». Снимали на западноармянском языке. По сценарию главный герой приходит в тюрьму, где я эмоционально рассказываю о задержании и обвинении, а затем пою песню. Сцена завершалась крупным планом на моих глазах, — вспоминает Арман.
А два года спустя он, будучи студентом театрального института и ассистентом режиссера на киностудии «Ленфильм», снялся у итальянского режиссера Алексиса Тамбе. Тот приехал в Петербург в 1993 году, чтобы провести трехнедельный досъем фильма «Неизвестный».
Арман сыграл Лоренцо — молодого итальянца и агента КГБ. Он был приятелем главного героя, сыгранного Лоренцо Флаэрти.
— Мне выдали лишь страницу текста. Поэтому предысторию знакомства наших героев придумывал самостоятельно. Делал это в перерывах между съемками, — рассказывает Арман Штепенко-Аветисян. — В этом фильме мне выделили две съемочные смены, дневную и ночную. А переозвучивание реплик на итальянский язык проходило уже в Италии после монтажа.
В своем костюме
В 2006 году Армана пригласили на роль директора фирмы по производству ключей в серии «Инь-Янь» сериала «Опера-3. Хроники убойного отдела».
— В актерском отделе «Ленфильма» оставлял свое портфолио. Видимо, его в этой базе нашел ассистент. Я сыграл человека, которому следователи приносят ключи от входной двери, найденные в ходе расследования, — рассказывает артист.
Актеру сообщили, какой образ придумали для его героя. Но на съемочную площадку надо было принести свою одежду. Арман взял костюм — его одобрили, лишь поменяли галстук. Затем дали текст и отправили на съемочную площадку.
— Тогда снимали уже на «цифру». Мне потребовался всего один дубль. А потом пригласили на озвучивание собственных же фраз, чтобы улучшить качество звука, — делится он.
Иногда партнер, с которым прописан диалог, отсутствует на съемках фильма.
— И тогда кто-то озвучивает чужие реплики, а ты читаешь свой текст. В следующий раз снимают партнера. При монтаже все соединяют. Но мне так, к счастью, не приходилось работать, — объясняет Арман Штепенко-Аветисян.
Клеили осколки
Молодая актриса армавирского театра Полина Решетникова снялась в художественной короткометражке «Мелкий дед» режиссера Романа Пожидаева. На эпизодическую роль ее пригласила подруга.
— Она играла невесту, а я — ее подругу. По сюжету у нас была третья подруга детства. Но в реальности мы эту девушку не знали, и в перерывах общались, искали общие темы, чтобы правдоподобно сыграть крепкую дружбу, — вспоминает Полина.
Она говорит, что даже на съемках короткого метра было много забавных ситуаций. После длительной примерки Полине и ее подруге выбрали костюмы и отпустили домой, но вскоре срочно вернули назад. Оказалось, выбранный цвет ткани был не к лицу третьей девушке. И наряды стали подбирать заново.
— А еще была сцена, во время которой ребенок разбивает кружку с фотографией семьи. Дубль, второй, третий… Уже кружки закончились, а режиссеру по-прежнему не нравилось. И тогда пришлось собирать осколки, склеивать их, — смеется актриса.
Полина отмечает, что на той съемочной площадке она четко осознала разницу между игрой в театре и кино.
— На репетиции спектакля одну и ту же сцену ты играешь по-разному. В кино же необходимо не только зафиксировать эмоцию, а еще повторить ее несколько раз, чтобы заснять на несколько камер с разных ракурсов. После монтажа это выглядит органично, но во время съемок утомляет, — отмечает Полина Решетникова.
