Охранять границу СССР Сергей Авакян попал в Закавказье по стечению обстоятельств. Уволился в звании подполковника пограничной службы.
Незадолго до Дня пограничника он дал интервью «АС». Рассказал, почему не стал танкистом, что самое напряженное в работе начальника погранзаставы и какое качество важно для пограничника.
3 км 752 м
— В погранвойска вас призвали в 1977 году. Как проходили отбор?
— В советское время призывников в пограничные войска отбирали заранее, изучали кандидатов. Офицер, приехавший из штаба военного округа, провел со мной и родителями собеседование. При отборе составляли психологический портрет призывника, отслеживали наличие или отсутствие приводов в милицию, связей с кем-либо за границей и прочее.
— Служба на границе — ваша мечта или стечение обстоятельств?
— Я хотел стать танкистом, однако на медкомиссии сказали, что не подхожу по росту, мол, за год в училище еще вытянусь, и в танке неудобно будет. В ракетные войска не хотел идти, а поступать в летное училище быстро передумал. Уже сам не помню, почему. И когда в приписном свидетельстве увидел, что направляют в погранвойска, то даже обрадовался.
В детстве часто ездил с отцом в Армению, где жила его мама. И поезда вдоль границы сопровождали пограничные наряды. Воспринимал их как что-то важное — солдаты всегда были собранные, серьезные.
— И куда вас направили?
— После трех месяцев в учебном пункте в Грузии распределили в Ленинакан, ныне это город Гюмри. Служил там один год и семь месяцев. Стояли на границе Армянской ССР и Турции. А от нашей заставы ближайшие села находились в трех-четырех километрах. Мы туда пешком за почтой ходили.
— Сколько километров госграницы охраняли?
— У нашей заставы линия охраняемой границы составляла три километра 752 метра. У каждой заставы протяженность охраняемого участка разная. Все зависит от рельефа местности. Если он сложный, то есть с горами и ущельями, то протяженность меньше, чем на равнине.
Турецкие «нарушители»
— А общение с местными жителями каким было?
— У нас выстроились хорошие отношения. Проблем между нами не возникало. На нашей заставе было спокойно. Обращались друг к другу за помощью.
— Например, какой?
— Мы брали у них тракторы для обработки контрольно-следовой полосы. Это распаханная полоса земли вдоль госграницы, которая фиксирует ее пересечение нарушителями. По следам, оставленным ими, можно определить, в каком месте совершили проникновение, откуда и куда отправились нарушители.
А местные жители просили у нас разрешение косить траву близ границы и кормили ею домашний скот.
— Бывало, что ловили нарушителей?
— Как уже говорил, у нас на погранзаставе было тихо и мирно. Единственное, регулярно случался перепас скота, чаще всего овец. Турки загоняли их через границу, потому что у них почва каменистая, а у нас больше зелени росло. И скот без пастуха ходил. Мы их обратно перегоняли не только потому, что они границу пересекли, но и потому, что животные могли быть разносчиками инфекции.
Потеря бойца
— Почему после срочной службы остались в армии?
— Это решение принял вместе с товарищем из Черкесска. Подумал, что к гражданке еще привыкать нужно будет и вновь где-то устраиваться, а в армии все уже знакомо. Остался еще на два года сверхсрочной службы. Окончил училище, потом меня опять распределили в Закавказье — и снова на границу Армении.
Сначала был заместителем начальника заставы, потом еще пять лет — начальником заставы. Служил в Азербайджане и Грузии.
— Форс-мажоры случались?
— Скорее было много курьезных ситуаций. В Азербайджане одно из заградительных ограждений находилось близ железной дороги, которая проходила вдоль инженерно-технический сооружений. А под дорогой — водопропуск. И однажды мы попали под сильный дождь, перешедший в очень крупный град. Я скомандовал прятаться в водопропускном сооружении. Но туда стала прибывать вода. Чтобы не утонуть, пришлось выскочить обратно под град.
Переждав непогоду, начал проверять личный состав и одного бойца не досчитался. Обыскали все — ну, нет его нигде. Позвонил на заставу, говорю, что солдата найти не можем. Минут через десять перезвонили и сообщили, что он на железнодорожной станции. Как туда попал? Об этом рассказали уже железнодорожники. Они на мотодрезине проезжали и увидели, что солдат без сознания лежит. Ну, и увезли с собой на станцию. А парнишка помнил лишь, как крупная градина его по голове ударила, из-за чего и «отключился».
Были и форс-мажоры. Это когда выехали на задание, а в машине вдруг закончился бензин, из-за чего бойцы бегом добирались до точки. После такого водитель многое узнавал о себе от товарищей, и впредь брал бензина про запас.
— Какие сложности возникали в работе со срочниками на заставе?
— На пограничной заставе служили молодые парни 18-20 лет. Случалось, что кто-то из солдат вдруг становился замкнутым. Я, естественно, переживал. Они же по 16 часов в сутки с оружием ходили. Подключал заместителей и друзей солдата. А пока выясняли причины такого поведения, иногда отводил бойца от службы с оружием, если возникали какие-то сомнения. Как правило, замыкались в себе из-за житейских проблем: девушка за другого замуж вышла, невеста давно не писала, родители заболели и так далее. Такие случаи — ситуации из повседневной жизни.
Готов к провокации
— Из 32 лет армейской службы вы на границе провели 14. А еще где служили?
— Был командиром одной из воинских частей в Ереване. Это кардинально отличалось от службы в армии. Во-первых, долго не мог привыкнуть к новому распорядку. На погранзаставе сутки начинались в 20 часов, а в части — в семь часов утра. На границе я по ночам не спал, потому что заполнял документацию, проверял наряды. А в Ереване только караул ходил — ну, проверил их, а дальше что делать? Так и маялся, подстраиваясь под новый график. А во-вторых, масштаб организационных работ больше, ведь в части служит гораздо больше людей, чем на заставе.
— Какое важное качество должно быть у пограничника?
— Понимание лежащей на нем ответственности и готовность — в первую очередь моральная — к любым ситуациям, будь то провокации или чрезвычайные происшествия. Нужно быть собранным, готовым оказать помощь товарищу и даже незнакомому человеку.
Пограничник — тот, кто первым встречает угрозу. И примеры этого не нужно брать из далекой истории. Достаточно вспомнить события прошлого лета, когда пограничники сутки сдерживали превосходящие силы ВСУ, атаковавшие российскую границу в Курской области. Эти ребята проявили себя как достойные защитники Родины.
— За время, что служили на границе, можно сказать, происходила смена эпох. А призывники становились другими? По морально-волевым качествам, по мотивации к службе в армии?
— Ребята становились менее подготовлены в общеобразовательных вопросах. Они меньше, чем мое поколение, читали и чем-то интересовались. Но это — следствие тех событий, что происходили в стране. До начала 1990-х призывники понимали, что служба в армии — долг и обязанность каждого мужчины. А уже после «девяностых» годов, когда сократили срок службы по призыву, молодые парни стали думать: «Как-нибудь перетерплю годик в армии и скоро вернусь домой». Идеологически и психологически призывники после распада Советского Союза стали менее подготовлены.
— Но сейчас развивают молодежные патриотические движения, есть та же «Юнармия». Как считаете, такая работа исправит ситуацию?
— Часто вижу юнармейцев на мероприятиях, общаюсь с человеком, который занимается с ребятами. Большинство из них стремятся осваивать азы начальной военной подготовки, развивать лидерские качества. А если есть желание реализоваться в какой-то сфере, можно многого добиться.
Я сталкивался с ситуациями, когда молодые парни шли на сверхсрочную службу за компанию с кем-то. Оканчивали военные училища, служили какое-то время и увольнялись из армии. Спрашивал: «Почему?» А они рассказывали, что поступали вместе с товарищем, но он теперь служит в другом месте, а самому человеку, оказывается, военная карьера вообще не нужна.
Близкая Родина
— Что для вас — человека, защищавшего рубежи своей страны, — означает Родина?
— Это все, что меня окружает. Мне кажется, мое поколение не разделяло понятие «Родина», например, на мою семью или, допустим, дом. Конечно, у каждого свое понимание этого слова, но у всех оно объединяет желание мирной, спокойной жизни.
— А День пограничника для вас — это государственный или профессиональный праздник?
— Не воспринимаю его праздником в привычном понимании — с цветами и транспарантами. Для меня это еще один повод встретиться с людьми, которые, как и я, охраняли государственную границу. Вспомнить былые годы. В погранвойска ведь раньше призывали из Краснодарского и Ставропольского краев, Ростовской, Запорожской, Харьковской, Донецкой областей. Вот и получается: если служили не вместе, то рядом. А с моим соседом, например, я служил на одной заставе, но в разные годы.
Когда пограничники собираются, то всегда есть о чем поговорить. Сколько бы лет не встречались, воспоминаний хватает с лихвой.
Фото Снежаны Годлевской / АС