Этому ценному экспонату из фондов Армавирского краеведческого музея более 200 лет. Эполеты — самый узнаваемый элемент военной формы в дореволюционной России — обнаружили в склепе обер-офицера Нижегородского полка рядом с фортштадтским кладбищем.
Полвека назад
1972 год. Тревожная весть докатилась до работников краеведческого музея: близ фортштадтского кладбища заметили «черных археологов». Выехавший туда научный сотрудник Николай Навротский обнаружил, что погребение вскрыто и частично разграблено, но все же сумел остановить незаконные раскопки.
— Увиденное им погребение представляло собой куполообразный и выложенный кирпичом склеп. Из-за «черных археологов» земля там частично обвалилась, однако верхняя часть захоронения уцелела, — рассказывает заведующий отделом археологии и палеонтологии Армавирского краеведческого музея Александр Лопатин.
Николай Иванович занялся исследованием склепа — с начала 1970-х годов краевед и археолог Навротский получал от Академии наук «открытый лист», дающий право проводить раскопки древних памятников истории и культуры. В склепе он обнаружил эполеты подпоручика 19-й пехотной роты Нижегородского полка. Установил это благодаря сохранившейся шифровке, цвету поля и звездам.
Эполет подпоручика
У эполетов из фонда Армавирского краеведческого музея поля круглой формы, а корешок — та часть, что ближе к шее, — прямоугольный. Выполнены они из суконной ткани зеленого цвета, который Александр Лопатин называет отличительным знаком пехотной роты. Правда, со временем сукно вылиняло.
Шифровка, или отображение войскового номера, коим является цифра «19», вышита голубой нитью — в тон канту и пятиконечным звездочкам. Их было две, что служило знаком различия для чина подпоручика, но одна звездочка потерялась. На ее месте остались силуэт и отверстие для крепления. В качестве подложки сукна использовали толстый картон. На нем, в верхней части корешка, виден след от бронзовой пуговицы, с помощью которой эполеты крепили к плечу мундира.
Сам офицерский мундир, долгие годы пролежавший в склепе, истлел. Эполеты нашли в плохом состоянии. Несколько лет Александр Лопатин восстанавливает их. Работа кропотливая.
В шейке эполета, представляющей собой четыре позолоченных ободка разных размеров, разошлись витые жгутики. И музейный работник вплотную укладывал их друг к другу, после чего закреплял рыбьим клеем.
— У него натуральная основа, и этот клей используют специально, чтобы не повредить экспонаты, — поясняет заведующий отделом археологии и палеонтологии. — Работа над вторым эполетом идет медленно, потому что жгутики на нем в плачевном состоянии.
Сукно и бахрома
Эполеты указывали чин и звание, принадлежность к воинской части или роду войск. Слово «эполет» происходит от французского «epaule», что переводится как «плечо». Историк Сергей Волков в исследованиях отмечал, что в русской армии эполеты ввели в 1807 году, а в гвардии до 1809-го на правом плече носили аксельбант — плетеный шнур с металлическими наконечниками.
Исследователем наплечных знаков различия в Русской императорской армии времен Екатерины Великой был Вадим Егоров — главный специалист Российского государственного военно-исторического архива. В «Книге об эполетах. Эполеты российской армии в царствование Екатерины II. 1762-1796» он собрал рисунки свыше 160 эполетов из фондов РГВИА и коллекции военной графики Эрмитажа.
«В екатерининское царствование полки Российской императорской армии различались погонами или эполетами, носившимися на плечах мундира. Внешний вид и расцветка эполетов, как правило, зависели от выбора полковников и полковых командиров, — писал Вадим Егоров. — Полковники давали волю своей фантазии, соревновались между собой, стремясь иметь «аппалеты» побогаче или позатейливее».
Для офицера эполет являлся первым наглядным свидетельством принадлежности к полку. Хотя существует версия, что эполеты, равно как офицерские шарфы и знаки, принадлежали строевому, парадному обмундированию, и постоянно их не носили. Другая функция эполетов — отличать действительно служащих от отставных. Офицер, увидевший у отставного полковой эполет, имел право его снять.
В книге «Русский офицерский корпус» Сергей Волков подчеркивал, что в гвардии и кавалерии поле эполетов было парчовым — по цвету металлического прибора (золотым или серебряным), в остальных же частях — суконным различного цвета. При этом обер-офицеры носили эполеты без бахромы, совсем как хранящиеся в фондах армавирского музея. У штаб-офицеров бахрома на эполетах была из тонкого, а у генералов — из толстого жгута.
А о значимости эполетов для офицеров можно судить по «Запискам» Екатерины Сушковой. В них возлюбленная Михаила Лермонтова вспоминала, что в 1834 году поэт был произведен в офицеры. Тогда он сказал ей: «…я поспешил похвастаться перед вами моим гусарским мундиром и моими эполетами; они дают мне право танцевать с вами мазурку…»
Где склеп?
Погребение русского офицера, где нашли эполеты, Александру Лопатину в 1987 году показывал сам Николай Навротский. И советовал обратить внимание на склеп как на объект исследования.
— Но тогда меня интересовали другие темы, а в 2011 году, когда занялся изучением кладбища на Фортштадте, склепа уже не было. От него даже кирпичей не осталось. К сожалению, в свое время мы не сфотографировали захоронение, ведь не думали, что его разберут, — сетует Александр Лопатин.
Он отмечает, что эполеты принадлежали офицеру Нижегородского полка, который стоял в крепости Прочный Окоп. И значит наплечные знаки различия относятся к концу XVIII-началу XIX века, говорит сотрудник музея.
С 1854 года эполеты постепенно уступали место погонам и к началу Первой мировой остались только на парадной форме. Окончательно их упразднили сразу после Октябрьской революции. Однако сейчас эполеты можно увидеть на мундирах тех, кто служит в Президентском полку.
Безымянный
Из-за «черных археологов» 53 года назад обратили внимание на склеп, где обнаружили не только красивые элементы униформы императорской армии, но и экспонаты, способные «рассказать» о судьбе обер-офицера. Пока — безымянного.
— Не теряю надежды, что попаду в военный архив и смогу узнать, кем был подпоручик, чьи эполеты хранятся в нашем музее. Имена офицеров, как правило, заносили в списки. Подпоручика похоронили в склепе, что наводит на мысль: он происходил из знатного рода. И это упростит поиск, — говорит заведующий отделом археологии и палеонтологии армавирского музея Александр Лопатин.
Фото Снежаны Годлевской / АС