Мало кто знает, но в Армавире хранится скульптура «Казнь протопопа Аввакума», выполненная по заказу писателя, драматурга, дипломата и мецената Саввы Дангулова. Ее он заказал армавирскому скульптору Александру Горбатову для своей коллекции «Поэт и Муза». Но забрать не успел.
Городские таланты
На создание композиции Горбатова вдохновил писатель. В 80-х годах он часто приезжал в Армавир, отслеживая строительство здания Центральной детской библиотеки, которое курировал. При жизни он собрал уникальную коллекцию живописи «С мыслью о матерях», ее позже подарит переехавшей в дом-книжку библиотеке. Также увлеченно, азартно Савва Артемьевич собирал коллекцию «Поэт и Муза». Он общался с художниками со всего мира. Во время очередного приезда заглянул в художественный фонд Армавира, хотел познакомиться с городскими талантами. На встречу пришли 15 художников, среди которых оказался скульптор Александр Горбатов.
— Дангулов расспрашивал нас об Армавире, интересовался творчеством, просил показать свои работы. Спрашивал, откуда черпаем вдохновение, — вспоминает встречу с писателем Александр Михайлович. — Савва Артемьевич был прост, в общении с ним не чувствовалось дистанции. Через пару встреч казалось, что мы знакомы много лет.
Дангулова заинтересовало творчество Горбатова. Он пообещал скульптору совместный проект.
А еще писатель проявил интерес к творчеству художника-самоучки Клима Чурсина. Ему понравились работы армавирца, и он решил их опубликовать на страницах журнала «Советская литература». Из Москвы прислал фотографа отснять картины Чурсина. Репродукции публиковали в журналах на испанском, чешском, словацком языках. Благодаря этому Чурсина приняли в Союз художников СССР.
С Горбатовым же Савва Артемьевич связался позже. Через директора Централизованной библиотечной системы Нину Картошкину передал свой номер телефона. Поскольку дома у скульптора телефона не было, он позвонил Дангулову на следующий день из художественного фонда.
— Савва Артемьевич попросил найти сушеную липу диаметром 100 сантиметров и высотой полтора метра. Я пообещал отыскать нужный экземпляр, — вспоминает Александр Михайлович. — Для этого обратился к директору Абрамцевского художественного училища, в котором учился. Тот среди заготовок, хранящихся для работ студентов, нашел нужный кряж.
Дерево Савва Артемьевич просил для студентки строгановского училища из Москвы. Имени художницы Горбатов не помнит, как не знает, для какой творческой работы оно понадобилось. Дангулов вместе с ней приехал в училище и сам выбрал ствол липы.
Разговоры по душам
Через месяц после первого разговора с писателем армавирский скульптор поехал по делам в Москву. Дангулов пригласил его к себе домой. В тот июльский день они разговаривали до трех часов ночи. Обсуждали жизненный путь, творческое становление, Армавир…
Савва Артемьевич показал скульптору мраморную голову без затылка. Горбатов сразу понял, что автор работы — итальянец. Дангулов попросил пояснить, почему он так считает.
— Рассказал ему, что в средневековье в Италии существовала мода на скульптуры для ниши. Обычно они украшали дворы состоятельных патрициев. Их изготавливали из мрамора, который стоил дорого. Поэтому художники экономили, создавая образы без затылка, — поясняет Горбатов. — Это, по сути, горельеф.
Дангулов признался, что мраморную фигуру ему подарил в Румынии итальянский пресс-атташе. Савва Артемьевич догадывался, почему она сделана таким образом, а Горбатов подтвердил его предположения.
Больше всего на армавирца произвела впечатление домашняя библиотека Дангулова. В трехкомнатной квартире на Ленинском проспекте стояла только антикварная мебель. Некоторые предметы датировались XIX веком. Книги хозяин размещал не только в шкафах, но и на стеллажах. Их было так много, что Дангулов, дабы достать какой-нибудь фолиант, поднимался по стремянке.
Вдохновленный Дангуловым
После отъезда скульптора в Армавир у Дангулова родилась идея создания скульптурной композиции. Он решил заинтересовать Горбатова историей протопопа Аввакума и его супруги.
«Мне кажется, что я предложил Вам лучшую из тем, которой располагал, — в ней великая душевная энергия нашего народа, его мужество, вера, решимость следовать своим великим идеалам. У меня есть ощущение, что эта тема может являться первоядром истинного произведения искусства. Хочу, чтобы она увлекла Вас», — писал армавирцу 2 июля 1988 года Савва Дангулов.
Он предложил скульптору изучить жизненный путь Аввакума и попросил прислать ему первые эскизы. В начале 1989 года в Москве готовили выставку художников, и Савва Артемьевич хотел экспонировать на ней скульптуру Аввакума.
Работу над композицией Александр Горбатов начал в… библиотеках. Там он искал информацию и изучал биографию протопопа. Консультировался с Ниной Картошкиной. Некоторые материалы ему выслал Савва Артемьевич.
Первые эскизы Горбатов передал Дангулову через сына Виталия, который учился в Москве. Писателю они понравились.
«Работа-эскиз мне пришлась по душе: как мне кажется, точно выражает замысел, эмоциональна по пластике, лаконична и выразительна», — писал художнику Дангулов. Но выразил четыре пожелания.
Писатель посчитал, что скульптуре не хватает временного знака, который бы указал, когда происходит действие. Он порекомендовал скульптору поискать идеи в старинных гравюрах, клеймах. Посоветовал дать зримее детали сруба землянки и огня. По мнению Дангулова, это придало бы работе больше страсти.
«Лицо Аввакума хотелось бы больше открыть — сейчас оно как бы переломилось, что не могло не отразиться на его выразительности, — пусть оно будет столь же напряженным и полным страсти, но для зрителя открытым — в открытости будет и вызов, и решимость, и мужество», — писал Савва Артемьевич.
Образ жены Аввакума Дангулов оценил высоко, но ради исторической правды рекомендовал сделать ее чуть-чуть старше. Скульптор учел замечания писателя.
Когда домой Горбатову провели телефон, общение с Дангуловым перешло в живой формат. Обычно Савва Артемьевич звонил поздно вечером, когда ему никто не мешал. Разговаривали они подолгу. Один раз проговорили три часа. Дангулов был общительным, любил вспоминать, как работал пресс-атташе в посольстве СССР в Румынии.
Однажды Савва Артемьевич вместе со знакомой художницей посетил училище, которое окончил Горбатов. Там на мраморной доске увидел его фамилию. От директора училища узнал, что скульптор окончил учебное заведение с отличием. Писатель возмущался, что его друг не упомянул этот факт своей биографии.
— В Союз художников СССР брали только талантливых творцов. Поэтому я считал, что будучи членом организации нет смысла хвастаться красным дипломом, — пояснил Горбатов.
Аввакум
В «Казни протопопа Аввакума» скульптор изобразил момент смерти старца. Аввакум одет в мужицкий зипун, который на поясе перетянут бечевкой. Протопоп скован цепями. Языки пламени поглотили его правую руку. А во взгляде — смирение перед неизбежностью смерти, твердость веры. Рядом стоит на коленях в пламени жена Настасья Марковна. С растрепанными волосами и безумным взглядом она кричит и протягивает руку вверх, словно тянется к Богу.
Над композицией Александр Михайлович работал полгода. Сделал ее из шамота — обожженной при температуре 1 200 градусов глины. Вес скульптуры — около 150 килограммов.
— Работать было легко, — делится скульптор. — Наверное, потому что меня заинтересовала и вдохновила личность старца. Внимания заслуживает и образ жены Аввакума — она изображена в экспрессии стоящей на коленях. Таких эмоциональных работ у меня немного.
Лица героев Горбатов делал с портретов в книгах. Решил, что Аввакум и его жена обязательно должны быть красивыми, с правильными чертами лица.
Деньги за работу от Дангулова Александр Михайлович брать отказался. И тогда тот пообещал написать о Горбатове эссе.
Конечный результат понравился писателю.
Уважаемый Александр Михайлович, спасибо Вам за Вашего Аввакума Петровича — хочу думать, это заметная веха в Вашем творчестве. Мне пришлось по душе композиционное решение скульптуры, место, которое Вы отыскали для Аввакума и его дружки, их реакция на происходящее, их способность принять беду вместе. Первое впечатление: она выразительнее в своем горе, в смятении, в муках своих. Но это всего лишь первое впечатление. Важно видеть и иное: характеры-то разные, как и их роль в событии.
писал Савва Артемьевич 16 июля 1989 года
Но забрать скульптуру писатель не успел. Дангулов умер 20 августа 1989 года. С тех пор композиция «Казнь протопопа Аввакума» стоит в домашней мастерской мастера.
Он предложил скульптуру в дар городской библиотеке. Но директор Централизованной библиотечной системы Нина Картошкина вынуждена была отказаться: слишком много места занимала монументальная композиция. Руководитель порекомендовала обратиться к вдове писателя Изабелле Зориной. Но Горбатов не стал беспокоить ее в тяжелый час.
Сохранились три письма, которые Савва Дангулов отправил Александру Горбатову. Они напечатаны на пишущей машинке. Но подпись поставлена от руки.
— «Казнь протопопа Аввакума» была первой из заказанных писателем работ для его коллекции «Поэт и Муза», — поясняет ведущий библиограф сектора краеведения Информационно-библиографического отдела ЦГБ Татьяна Волкова. — Скульптуру увидела, когда писала книгу об Александре Горбатове. На меня она произвела сильное впечатление. В ней много экспрессии, жизненной философии. Жалко, что композиция нигде не выставляется, и горожане не могут ее увидеть.