В 20-х годах прошлого века в Армавирском округе существовала самая развитая в стране организация женщин-делегаток.
Женское движение в поддержку советской власти на Кубани развивалось после окончания гражданской войны. К нему примкнули батрачки, работницы, иногородние и выходцы из бедных казачьих семей. 17 июля 1920 года газета «Правда» опубликовала статью «Казачки Дона и Кубани», в которой сообщила, что при партийных комитетах начали действовать женотделы.
«Звезда» батрачек
Одной из ярких персон делегатского движения в Армавирском округе стала Ксения Немцева, батрачившая в годы Первой мировой войны. В 1921 году в Кропоткине, где был создан женский отдел, её привлекли к работе.
Ксения организовывала кружки кройки и шитья, ликвидировала безграмотность, организовывала работу с беспризорными и голодающими. Как писала в своих «Воспоминаниях» делегатка, вместе с другими активистками она каждый день на вокзале и в проходящих поездах подбирала детей-беспризорников, оборванных, грязных, голодных, и определяла их в детские приёмники.
В 1922 году Немцева в совхозе «Кубань» в комнате помещичьего дома организовала клуб, в котором заработали драмкружок, библиотека с 50–60 книгами. Для него выписывали периодику, проводили громкие читки газет.
Женщин в клубе обучали грамоте, беседовали с ними о советской власти, активно вовлекая в общественную жизнь.
После поездки на сельскохозяйственную выставку в Москву инициативную делегатку направили для работы в Петропавловскую женскую волостную организацию. Ксения Немцева организовывала делегатские собрания по станицам и хуторам, была ярым агитатором среди крестьянского населения.
Однако к делегатской работе привлечь удавалось в основном две возрастные категории женщин: комсомолок и вдов.
«Делегатские собрания приходилось создавать из женщин-активисток: вдов, у которых мужья погибли в период первой империалистической войны, во время революции и в период гражданской войны», — писала Немцева.
Вовлечение в политику
В статье «Политическая работа среди женщин Армавирского округа» армавирский историк Олег Седов писал, что женотделы вели широкую агитацию и пропаганду в различных формах: индивидуальные и групповые беседы, женские собрания, съезды и конференции, выступления в печати. В «Правде», «Бедноте» и большинстве губернских газет выпускали «Странички женщины-работницы». Появились журналы для женщин: «Работница», «Крестьянка», «Делегатка», «Работница и крестьянка» и другие.
Свои цели и задачи делегатки помечали в специальных карточках. Одна из них, принадлежавшая местной жительнице Феодоре Полуэктовой, хранится в фондах армавирского краеведческого музея. «Карточка выдавалась сроком на один год, в ней отмечалась посещаемость делегатских собраний, название секций или комиссий, в которых принимала участие делегатка, тема доклада делегатки на станичном собрании. Чаще всего отмечалась посещаемость», — пишет в своей статье Олег Седов.
Для участниц движения вводили обязательную деятельность: помогать работе волостного исполкома, комитету взаимопомощи, участвовать в школьном совете. Отчитывались дамы о проделанной работе публично на собрании.
Борьба не на жизнь
В Армавире пропустившие собрание три раза считались выбывшими. Судя по записям в книжке делегатки-активистки Полуэктовой, в городских организациях существовали проблемы с конкретными заданиями и регулярным посещением собраний. Политическая активность некоторых делегаток носила эпизодический характер, а у крестьянок заканчивалась с началом весенних сельхозработ. Более одного года в движении состояли в основном штатные комсомольские и партийные работницы.
В сборнике «Всегда с вами», посвящённом 50-летию журнала «Работница», указано, что в мае 1925 года прошла вторая Армавирская районная женская беспартийная конференция, а затем — первое окружное совещание районных работников среди женщин Армавирского округа и первое совещание организаторов по работе среди женщин Армрайона. Делегатки боролись с «классовым врагом». И для многих из них эта борьба заканчивалась трагически. За разоблачение кулака в печати делегатке Акулине Брилевой нанесли 16 ран, а её дочь-пионерку убили. Это событие через газеты «Комсомольская правда» и «Известия» использовали для разжигания антикулацких настроений. А в селе Ольгинском, которое тогда относилось к Армавирского району, убили комсомолку Нину Санько, участвовавшую в ликвидации неграмотности.
В «Воспоминаниях» Ксения Немцева писала, что делегаток привлекали в период хлебозаготовок к выявлению скрытых запасов. Они находили огромные замаскированные ямы с зерном. Об этом сообщали в сельсовет. На место посылали комсомольцев, которые вскрывали ямы и забирали зерно для отправки в города.
В домашнем рабстве
В те времена в издававшейся в Армавире газете «Трудовой путь» существовала рубрика «Уголок работницы и крестьянки». В ней публиковали информацию с мест. Газета писала, что характерными лозунгами в Армавире были: «Только советская власть может раскрепостить женщину-мать», «Освобождение женщин-работниц должно быть делом самих работниц».
Согласно информации в городской газете, среди делегаток в 1926–1927 годах только по Армавиру числилось 183 работницы, 88 служащих и 193 домохозяйки. Как писали в «Трудовом пути», участие женщин в перевыборах в советы поднялось с 29,5 % (1926 год) до 35,1 % (1927). Доля женщин, избранных в советы, увеличилась до 17,7 %. Процент явки в ходе выборов в станицах увеличился за счёт политической активности женщин.
Но, как признавали органы ВКП(б), «казачка только просыпается». В окружной парторганизации в 1927 году на учёте состояло лишь 633 женщины, или 11,8% от общего состава партийцев. Как писал Олег Седов, женщина ещё недостаточно была вовлечена в производственную сферу, находилась в «домашнем рабстве», а там, где занималась физическим трудом, то преимущественно неквалифицированным. Именно в этом видели главное препятствие вовлечения армавирок в «строительство социалистического хозяйства».
В станице Прочноокопской Армавирский райком ВКП(б) на базе кружка кройки и шитья в 1927 году организовал курсы политграмоты для немецких делегаток. Но вместо 60 делегаток на курсы ходили 20. Занятия, проходившие три дня в неделю — с 9 до 12 часов — кройка и шитье, с 12 до 15 часов — политграмота, не увеличили посещаемость и не помогли созданию станичного женского актива.
В «Трудовом пути» провалы в организации женского движения списывали на пассивность делегаток. В январе 1927 года на съезде, в котором приняли участие около 120 работниц и крестьянок, подвели итоги женского движения в Армавирском округе. Делегаткам рекомендовали увеличить участие женщин в перевыборной кампании, ликвидировать сословную рознь между казачками и иногородними крестьянками, заняться охраной материнства и детства, привлечь женщин в члены потребкооперации.
Женские бунты
Одной из причин, препятствующих женской активности, «Трудовой путь» назвал «косность со стороны мужей». Политическая активность крестьянок и работниц наталкивалась на непонимание и открытую враждебность мужчин. В станице Баклановской из 15 кандидаток, выставленных в совет, не прошла ни одна. Как прокомментировала газете одна из активисток, «мужчины да ещё вволю поиздевались над ними».
В Армавирском округе делегаток называли «непутёвыми», угрожали побоями, разводами. «Если пойдёшь на собрание, то жить с тобой не буду», — заявил один из мужей. Газета опубликовала отрывок из письма в редакцию: «Приходится работать втайне от мужа, подпольно, словно при капитализме. Таких вещей у нас в Советском Союзе не должно быть!»
Городская пресса, напротив, способствовала политической активности женщин. «Каждая женщина должна помнить, — отмечалось в январе 1927 года в «Трудовом пути», — если кулаки, торговцы, спекулянты и прочая антисоветская публика захватят власть в свои руки, то немыслимо осуществление нашей основной задачи — социализма».
Как писал историк Олег Седов, женщинам предлагали через представительниц в советах добиваться улучшения своего положения путём открытия яслей, детских площадок, садов, общественных прачечных, хлебопекарен, коммун и артелей, пунктов по охране материнства и детства. Женщина должна была получить больше свободного времени для участия в общественной и культурной жизни, а также «поднятия производительности своего труда».
Делегатки хорошо зарекомендовали себя в борьбе с кулаками. По воспоминаниям Ксении Немцевой, в соседней с Армавиром станице Прочноокопской в конце апреля 1928 года был собран посевной фонд. Но женщины окружили здание сельсовета и потребовали вернуть зерно. Для их «урезонивания» в Прочноокопскую были направлены зав. окружным женотделом А. И. Бойко, делегатки А. Г. Горшкова, Е. И. Грибенникова, Г. Е. Немцева и работники ГПУ. По воспоминаниям Ксении Немцевой, всю ночь делегатки вели разъяснительную работу среди женщин, и посевная была начата. Немцева участвовала в разъяснительной работе среди населения станиц Расшеватской, Гулькевичи, села Марьино. Она вспоминала: «В ст. Гулькевичи, когда колхозники выехали пахать, толпа женщин выбежала в поле и пыталась забрать лошадей. Мне пришлось целый день уговаривать их, и только на второй день они отступили, и колхозники провели первую борозду».
Женские бунты весной 1928 году стали стихийными выступлениями против конфискационной заготовительной кампании. Они показали недостаточность и неэффективность пропаганды, проводившейся среди женщин Армавирского округа. В отделах агитации и массовых кампаний партийных комитетов были созданы секторы для проведения массовой работы среди женщин, поэтому с 1930 года женотделы перестали существовать.
Виктория Александрова
Делегаты 1-го совещания женорганизаторов Армавирского района. 1923 г. Фото из архива армавирского музея.