Город, еще не тронутый войной, встречал Сашу Иофу летней жарой и цветущими садами. Сюда 21-летний студент приехал к родным, выбравшимся на Кубань из блокадного Ленинграда. Но вскоре их еврейская семья оказалась в оккупации. В Армавир пришли нацисты.
Оккупация
В кубанскую провинцию Александр Иофа приехал в июне 1942-го. Его — слушателя академии связи имени Буденного — эвакуировали из Ленинграда в Томск, где парень подхватил экссудативный плеврит. Поэтому врачи настаивали: нужно ехать на юг.
— Я более полугода не видел родных. В Ленинграде от голода умерли бабушки, тетя и дяди, двоюродные братья. А родители и сестренка добрались до Армавира, так что поехал к ним, — рассказал «АС» 104-летний петербуржец.
В Армавире его отец Леонид Соломонович работал в органах городского управления. На улице Ефремова им выделили беленький двухкомнатный домик с небольшим садом. И подвалом, где в августе 1942-го семья укрывалась от бомбежек.
— Сестре Светочке было пять лет. Я держал ее на руках, а она так крепко стискивала мой воротник, что потом с трудом разжимали ей пальцы, — вспоминает Александр Леонидович. — Света тогда ни звука не издала, а выйдя из подвала, начала заикаться.
А однажды глава семейства вернулся домой и сообщил: приказано вывозить оборудование с заводов и эвакуироваться. Однако выделенную их семье лошадь убило осколком снаряда, и Иофа ушли из города пешком.
Зная, что в Армавир фашисты идут от Ростова-на-Дону, направились в сторону Орджоникидзе. Двигавшиеся навстречу люди интересовались:
— А вы куда?
— От немцев, — ответили Иофа.
— Но немцы за нами идут…
Так семья узнала, что пути спасения перекрыты.
В лагере
В Армавире фашисты обошли город, забрав всех мужчин в лагерь. Александр Леонидович помнит, как шли колонной мимо женщин, сушивших абрикосы.
— В тот год был богатый урожай. И мы этими абрикосами набили карманы, чтобы иметь хоть какую-то еду, — рассказывает пенсионер.
Лагерем оказалось большое поле, огражденное колючей проволокой и с вышками по периметру. Спать было негде, поэтому Иофа — отец и сын — сделали шалаш из листьев кукурузы. В нем и жили.
— А как-то раз через громкоговоритель по-русски объявили, что работники такого-то завода могут идти домой. Отец работал в администрации, я в городе был человеком новым. Но решили, что попробуем выйти с одной из групп. И нас, как ни странно, выпустили, — вспоминает Александр Иофа.
С желтой звездой
Между тем в Армавире немцы объявили, что евреи обязаны носить на рукавах желтые звезды. Отказавшихся — на расстрел.
— У меня звезда была в кармане. Если бы спросили, ответил, что оторвалась, — говорит Александр Леонидович. — А отец носил ее как положено. И однажды вернулся домой весь в крови. Его на улице избили. Только не немцы, а молодежь, которая путалась возле них.
Вскоре прозвучало другое объявление — о необходимости регистрации в еврейском комитете. Но Саша Иофа решил сначала разобраться, что это.
— Возле комитета сидели пожилые люди и говорили, что всех зарегистрированных вывезут из города, разрешив взять с собой ценные вещи. Я рассказал об этом родителям. И мы решили, что не будем отмечаться в комитете. Хотя не регистрироваться тоже было страшно, ведь могли донести, — вспоминает Александр Леонидович.
Это спасло семью. Тех, кто зарегистрировался, потом расстреляли.
Хитрость во спасение
Чтобы скрыть национальность, Иофа уничтожили паспорта. Помогая им, управляющая домами вырвала из документов страницы с регистрацией, а соседи — сотрудники Леонида Соломоновича — согласились дать «правильные» показания. Однако в полиции, куда глава семьи пошел за новыми паспортами, сказали: «Это жид. Ни о каком паспорте не может быть речи».
Тогда Иофа пошли на хитрость. Софья Мартыновна внешне напоминала армянку, поэтому изменила окончание девичьей фамилии и стала Завелевян. А Александр неправильно перевел полученную в гестапо справку. Документы у него приняли молодые девушки, которые не понимали немецкий.
— Ну, если хотите, я вам переведу, — предложил Саша.
— Переводи, — согласились они.
И студент приказ установить национальность перевел как решение выдать паспорт. И получил новый документ.
«Чистые» оккупанты
Немцы, говорит Александр Леонидович, были аккуратными. Это проявлялось не только в их внешнем виде, но и в поведении. Они старались переложить «грязную» работу на других.
В них чувствовались хладнокровие и жестокость. А вместе с этим — нежелание пачкать руки об евреев. Что меня в лагере, что отца на улице — нас избили не немцы, а приближенные к ним люди.
Александр Иофа
Освободитель
23 января 1943 года Армавир освободили. Александр Леонидович помнит, как услышал на улице шум, но вместо немецкой техники по городу ехала телега. А в ней — красноармеец.
— Женщины высыпали из домов. Обнимали этого парня, плакали. Мы поняли, что пришли наши… Не передать это чувство. Знаете, будто исчезло иго и ощущение сплошной подавленности, — делится Александр Иофа.
Без чертежей
После освобождения города он пошел в военкомат записываться на фронт. Но получил белый билет.
— В Ленинграде я заранее выучил таблицу, по которой проверял офтальмолог, и меня направили в военную академию. А здесь сказали, что воевать не смогу, буду обузой. Настолько плохо я видел, — говорит пенсионер.
И тогда Саша пошел работать на электростанцию. Житель Петербурга помнит, что находилась она недалеко от железнодорожного вокзала и рядом с городской площадью. Вероятно, на месте современной гостиницы «Армавир».
— Станция стояла полуразрушенная, а специалистов не было, — вспоминает Александр Леонидович. — Меня назначили заместителем начальника электроцеха, хотя я даже институт не окончил. Когда началась война, готовился к последнему экзамену на третьем курсе.
А начальником электроцеха был Сергей Александрович Черников. Хороший и толковый инженер, говорит Иофа, который в 1942-м и познакомил его — 22-летнего сотрудника — с оборудованием, оставшимся на складе.
Сначала они восстановили распределительное устройство и подключили к линии передач вышедший из строя генератор. Затем отремонтировали и генератор, в котором были повреждены оплетки.
— Помню, сетевым мастером работал пожилой человек с фамилией Журенко. Вместе восстанавливали генератор и подстанцию. Чертежи не сохранились, поэтому я делал их сам — на основании исходных материалов и оборудования на электростанции, — рассказывает Александр Леонидович.
Когда все восстановили, Иофа поехал в Москву — собирать комиссию, которая приняла бы работу.
— В составе комиссии были кандидаты наук. И на многие их вопросы я не мог ответить, потому что еще не проходил такие темы в институте. А станцию мы восстанавливали методом проб и ошибок, — объясняет пенсионер. — Главное, что напряжение в сеть дали, и генератор заработал.
«Судили» ложкой
В 1943-м у Александра Иофы работали даже мальчишки, старшему из них было 17 лет. Ребята озорные. Однажды юные работники устроили «суд» над товарищем.
— Я вернулся из командировки, а мне говорят: «У тебя бандиты в бригаде!» Оказалось, один парнишка решил обедать отдельно, хотя принято было все делать вместе. И вот ребята выбрали «судью» и «палача», который бил его ложкой по лбу, пока тот не посинел, — говорит Александр Иофа.
Но однажды случилась трагедия. Когда его — 23-летнего парня — назначили начальником городской сети Армавира, монтер попал под высокое напряжение. И молодой руководитель винил себя, не понимая, как мог допустить нарушение техники безопасности на своем участке.
— После освобождения Армавир ожил. У людей было огромное желание трудиться и восстанавливать город. И у меня тоже. Думал, если не попал на фронт, так принесу пользу в тылу. Наверное, поэтому и не боялся, что не справлюсь. Пережитая оккупация дала огромный жизненный опыт. Мы все стали гораздо взрослее, — объясняет Александр Леонидович.
После войны
Иофа мог бы работать и дальше на армавирской электростанции. Но решил закончить учебу и восстановился в институте. А в 1946-м из Армавира в Ленинград вернулись и остальные члены его семьи. В том же году Александр Леонидович женился. Он вырастил сына и дочь, сейчас его радуют взрослые внуки.
А на пенсию Александр Иофа вышел в 95 лет. Окончив политехнический институт, он по распределению попал в опытно-конструкторское бюро завода «Водтрансприбор», позже преобразованный в «Морфизприбор». С шестилетним перерывом Александр Иофа проработал там 65 лет, а еще 30 — руководил лабораторией, которая первой внедряла вычислительную технику в гидроакустические комплексы.
Привет из Армавира
На Кубани Иофа прожил чуть больше года. В Армавир больше не приезжал, но иногда получает из южного города приветы и поздравления. Например, от коллективов школы № 7 и Армавирского машиностроительного техникума.
А пару лет назад познакомился с семьей Алексеевских — Дмитрием и Викторией. Дима работал в Санкт-Петербурге и случайно узнал об Александре Леонидовиче. И встретился с ним.
Теперь, когда бываем в Питере, стараемся проведать Александра Леонидовича. Он внес важный вклад в восстановление энергохозяйства разрушенного Армавира.
Дмитрий Алексеевский
Фото из архива семьи Иофа