Их загнали в опорник. Рядом взрывались «польки», скрывая приближение противника.
— Русские оккупанты, сдавайтесь! Мы — освободительная армия Украины! — раздалось вдруг.
Это выкрикнул молодой вэсэушник. Его чистая русская речь и почти детский голос удивили «Слона». Но растерянность командира роты была недолгой: в дом залетела граната — и начался штурм.
Зов сердца
У Алексея Маслова было два захода «за ленточку». Первый контракт он подписал в апреле 2022 года. Тогда же состоялся памятный разговор с матерью.
— Леш, ты ради денег едешь или по зову сердца? — спросила она.
А Леша уже два месяца не находил себе места, рвался туда, где Родину защищают, потому честно ответил: «По зову сердца».
— Тогда езжай.
Материнские слова звучали как решение. Ее поддержка — самое ценное.
Первый заход у «Слона» был в составе одного из отрядов «Барс» во время наступления на Угледар. Через два месяца, когда контракт закончился, он подписал второй — уже на три месяца. В этот раз отправили под Красный Лиман. В нескольких километрах от него, у небольшого поселка, «Слон» с товарищами попал в окружение.
Враг натоптал
Предшествующие этому события Алексей помнит поминутно. Сначала ВСУ стали пристреливать их опорный пункт. Это означало одно — через день-два его сровняют с землей. И бойцы «Слона» передислоцировались на 600 метров в сторону, превратив в опорник трехэтажный дом.
А накануне армавирцу не спалось. Чуйка подсказывала: нужно посадить пулеметчика в окоп на опушке леса. Так и поступил. И вскоре пулемет застрочил.
— Мы повыбегали, а боец говорит: «Там кто-то ходил». Я ему не поверил. Подумал, зверь бродил или парнишка решил подшутить и разбудить засыпающих товарищей. Но потом с «Рексом» все-таки пошли глянуть, куда пацан стрелял, — вспоминает Алексей.
Примерно в 150 метрах от позиции пулеметчика на песке виднелся след ботинка. Но удивило «Слона» другое. Судя по отпечатку обуви, его вес с полным снаряжением достигал 120 килограммов. Но даже встав на одну ногу, мужчина не сумел продавить отпечаток так глубоко, как след чужака.
— Вот и представьте, сколько «бэка» перли украинцы, чтобы сделать запас боекомплекта для атаки опорника, — хмыкает Алексей. — И не зря чуйке доверился. Никогда ведь на ту позицию пулеметчика не ставил. А он отпугнул противника.
До штурма оставалось 20 минут.
— Давай еще метров 500 пройдем? — предложил «Рекс». — Посмотрим, куда следы ведут.
«Слон» отказался. Не хотел туда идти — и все тут. Не зря, наверное. Обычно до основной группы бойцов приходит головной дозор. Его задача — не допустить внезапного нападения противника и обеспечить выгодные условия для вступления в бой.
— Получается, они нас с «Рексом» могли видеть. Пойдя дальше, назад не вернулись бы, — предполагает Алексей.
Контроль пулеметами
В тот день на опорнике было пять человек. Ранее еще двух бойцов «Слон» отправил на помощь другу, который нуждался в подкреплении.
Штурм начался неожиданно. Сначала в ход пошли польские бесшумные мины. Их осколками посекло «Орла». Второму бойцу перебило кость руки, а третьему взрывом вырвало кусок мяса из спины.
— Жизненно важные органы, к счастью, не задело, — отвечает командир роты.
Во время интервью Алексей собран. А тогда у него трехсотило сразу троих, уцелели он да «Рекс». И времени на эмоции не было. Враг насел, едва взорвалась заброшенная в опорник граната.
Вэсэушники работали тройками: по шесть человек на «Рекса», оборонявшего одну сторону здания, и столько же — на «Слона» и раненого «Орла», которые отбивались с другой.
— Мы старались не пропустить их со стороны окна в кухне и со второго этажа, — говорит Алексей.
Свои были недалеко. На расстоянии около 100 метров находились еще девять российских бойцов, но помочь не могли. Враг окутал их дымом и контролировал пулеметами.
Спасла фэска
Украинцы трижды предлагали сдаться, и с каждым разом все агрессивнее. Но вместо белого флага получили отчаянное сопротивление.
Грунт под домом был песчаным. Из-за этого первый этаж построили из фэски — железобетона, используемого для укладки фундамента.
— Это нас, наверное, и спасло. Гранатомет легко прошил бы кирпич, а фэска выдержала. Снаряд саданул напротив того места, где я отстреливался, — вспоминает «Слон».
Поднялась пыль. Видимость на какое-то время пропала, а дышать стало нечем. Еще одна из троек противника, видимо, все-таки поднялась на второй этаж. Но по непонятной причине лишь покидали вниз гранаты, а дальше не пошли.
В расположенной на первом этаже кухне было окно. За ней — небольшой коридор. Там и отстреливались наши бойцы. Алексей убежден: если бы туда залетел снаряд, их достали бы полуживыми.
«Бэка» на исходе
Противник метил по гаражным воротам из РПО, но снаряд разорвался лишь перед ними.
— Этот взрыв ненадолго нас оглушил и ослепил. Ползали там в укрытии. Но пробей снаряд ворота и взорвись внутри гаража, последствия были бы хуже, — считает «Слон».
А вэсэушники после этого взрыва использовали газовые гранаты. Стало нечем дышать. Армавирец говорит, газ не был слезоточивым — его бы он узнал. А после этих гранат еще три дня горело горло.
— Мы с парнями припали к земле, где было больше чистого воздуха. И поползли к позиции «Рекса». Там зияла дыра в стене, и через нее мы попали на второй этаж. Стали оттуда бросать гранаты. Еще немного, и у нас закончились бы патроны, — рассказывает мужчина.
Но украинцы вдруг заорали «Отход!» и начали отступать. «Слон» предполагает, что и у них боекомплекты были на исходе. Уже потом его боец подсчитал, что противник использовал девять гранат и 12 снарядов гранатомета. Использованные тубусы валялись на улице. Среди них был тубус от английского противобункерного снаряда.
Выжгли дотла
Уже на гражданке Алексей увидел штурм их опорника глазами противника. Боец, которому перебило руку, отправил командиру снятый украинцами ролик. И выяснилось, что почти час наши военные отбивали атаку отряда спецназначения ВСУ «Омега».
— Это видео они даже включили в документальный фильм о достижениях спецназа, — делится
«Слон». — Правда, какой победой они хвастались? Ведь все мои бойцы тогда остались живы, а цель — взять в плен командира роты, то есть меня — не выполнили.
Однако за обнаружение старого опорного пункта «Слон» противнику благодарен. Говорит, если в доме они чудом отбились, то там шансов выжить не было.
— Командным пунктом в первом опорнике сделали обычный погреб в огороде, рядом с которым стоял саманный полуразрушенный домик. Чтобы его разнести, хватило и одного снаряда, — объясняет он.
К тому же, до старого опорника вэсэушники все же добрались. Во время штурма другая группа выжгла его огнеметом. Там сгорели вещи бойцов, обуглился второй ствол пулемета.
Другая война
Сейчас Алексей работает в Центре молодежной политики. Занимается физической, тактической, огневой подготовкой юнармейцев. Им полезно общаться с участниками реальных боевых действий, считает он.
— На СВО вся прежняя теория ведения войны потеряла актуальность. И не теоретики могут теперь рассказать, как вести бой, а непосредственные участники спецоперации, — говорит Алексей.
Использование современных технологий, тех же беспилотников, вывело войну на совершенно иной уровень. И эффективнее боевой беспилотной авиации оказались гражданские дроны — те, что дешевле и массового производства. Вооружение благодаря им бьет точнее, а каждый выстрел корректирует «птичка».
— Еще дроны сбрасывают поражающие устройства, — добавляет Алексей Маслов. — Слышал, что дрон нес шесть мин и, догнав наших разведчиков, на каждого сбросил по безоболочной мине. Парни не погибли, однако переломали ноги.
С помощью дронов можно увидеть все происходящее вплоть до глубокого тыла. Война сейчас такая: ты знаешь все о противнике, а он — о тебе.
— Дистанционное минирование стало доступно из-за беспилотников. Они же повысили значимость хорошей маскировки. Без нее долго не протянешь, — продолжает мужчина.
Еще на украинцев работают Google-карты. Бойцов Алексей предупреждал: заняв какой-нибудь дом, ничего в нем не меняйте.
— Допустим, стоит на крыльце трехлитровая банка помидоров и пусть стоит дальше. Если на изображении в Google-картах враг увидит изменение ландшафта, то пришлет беспилотник, чтобы вынюхать, кто там объявился, — объясняет он.
На СВО потребовались новые методы и тактика боевых действий. Спецоперация показала масштабность применения дронов. Если раньше их использовали в разведывательном и ударном направлениях, то теперь — в качестве корректировщиков огня, возложили функции курьеров, диверсантов.
И молодым людям, которые хотят связать себя с военным делом, об этих новшествах расскажут не профессора кафедр, а те, кто использовал их лично.
Фото Александра Ковязина / АС