От мамы-следователя ничего не утаить. Дети Анны Макаренко это знают точно.
Старший следователь следственного отдела ОМВД России по городу Армавиру воспитывает четырех дочерей: старшей Насте 22 года, Вике 18 лет, а погодкам Марине и Саше — 13 и 11.
В интервью «АС» многодетная мама рассказала, как преступники срывают семейный отдых, о чем ее должны предупреждать дети и какую задачку долго решали всем следственным отделом.
С погодками сложно
— Предполагали когда-либо, что станете многодетной мамой, воспитывающей четырех дочерей?
— Я была единственным ребенком у родителей. И не думала, что в будущем у меня появится такая большая семья. Однако многодетство не мешает придерживаться тех же принципов, которым следовали мои родители. Это, в первую очередь, автономное воспитание детей. Они понимают, что допоздна нахожусь на службе, и могут сами выполнить работу по дому, даже оказать первую медицинскую помощь, если вдруг кто-то поранится.
— А во сколько лет у вас родилась первая дочь?
— Мне было 22 года, я к тому моменту оканчивала учебу. Самым сложным тогда оказалось сдать экзамены в институте, нормативы в школе милиции, как она называлась ранее, и параллельно готовиться к материнству.
— Но воспитывать нескольких детей все-таки оказалось сложнее?
— Думала, трудно будет с первенцем, когда ты еще неопытный родитель и не понимаешь, что делать. Но с Настей — старшей дочерью — помогала мама. Она все объясняла. После рождения Вики было легче. А вот когда на свет появились Марина и Саша, стало ясно — тяжелее всего растить погодок. Обе маленькие, постоянно на руках. Но со всем справилась благодаря тому, что на помощь пришли родители и старшие девочки.
Мама на службе
— Хватает ли времени на семью, когда ты следователь?
— Моя работа подразумевает ненормированный график, поэтому с семьей удается побыть не так часто, как хотелось бы. Но у нас есть традиция — каждый вечер дома мы обсуждаем, как прошел день. Собираемся на кухне, готовим еду, ужинаем и делимся впечатлениями. Иногда моделируем ситуации, которые произошли, и подсказываем друг другу, как поступить, если что-то сложилось не так, как хотелось бы.
— Тяжело сохранять баланс между разными социальными ролями?
— Мне — да, потому что я из тех людей, кто не может оставить работу за порогом. Когда попадается сложное дело, то мысленно возвращаюсь к нему даже дома. Или вот перед Новым годом полицейские информируют армавирцев об опасности использования некачественной пиротехники. И я предупреждаю об этом родителей в чатах тех классов, где учатся мои дети. Вот и получается, что даже дома не всегда отключаюсь от работы.
— А как выстроен ваш график дня?
— Встаем в семь часов утра. Дети самостоятельно собираются на учебу, я — на службу. Завтракаем и расходимся. Утренние сборы самые веселые, так как с таким количеством дам в доме, приводить себя в порядок надо заранее. После уроков младшие идут к бабушке, выполняют домашнее задание. По определенным дням дети посещают спортивные секции. Возвращаюсь около десяти часов вечера, и если девочки не успели приготовить ужин, то встаю у плиты. Поужинав, проводим время вместе и ложимся спать. И так почти каждый день.
Задачка для следователя
— Ваши старшие дочери взяли на себя часть бытовых хлопот. А помогают сестрам с домашним заданием, пока вы на работе?
— Конечно. Но все равно проверяю, как они его выполнили. И если что-то не получается, то вместе садимся за домашнее задание. Бывает, коллег прошу, если сама впадаю в ступор от школьных задачек.
Однажды одну из них всем следственным отделом решали. Дочка тогда училась по учебнику Людмилы Петерсон, где задания рассчитаны на логику. И не могли решить задачу. Потом поняли, что ответ — на поверхности и не требует слишком замудренных предположений, которые мы начали строить.
Иногда младшие дети приходят ко мне на работу и там выполняют домашку, тихонько сидя в кабинете.
— То есть мамой «на телефоне» вас нельзя назвать?
— Если дело касается домашнего задания, то нет. Да и решать большинство вопросов по телефону не получается.
А кто друзья?
— Профессия следователя накладывает отпечаток на методы воспитания детей?
— За 24 года службы в органах внутренних дел насмотрелась многого. Поэтому дочери всегда предупреждают, куда и с кем они уходят гулять. Старшая иногда называет это
гиперопекой, возмущается: «Мама, я же взрослая!» Но объясняю, что это не попытка контролировать каждый их шаг — я не ограничиваю их ни во времени прогулки, ни в том, куда ходят. Мне спокойнее, когда знаю, где и с кем находится мой ребенок.
Это касается и младших девочек. Договариваемся, что они будут играть в нашем дворе, но если пойдут в соседний, то должны предупредить об этом. Немало родителей сталкивались с тем, что ставили всех на уши, когда пропадал их ребенок. Потом выяснялось, что он ушел к друзьям и забыл сказать об этом взрослым, а телефон разрядился или стоял на беззвучном режиме.
— Наверное, знаете всех, с кем общаются дочери?
— Разговариваем об их близких друзьях, и я имею представление, кто эти ребята. Недавно подруга Вики праздновала совершеннолетие. И мне не было страшно отпустить дочь с ночевкой в Новокубанск, где семья девушки отмечала день рождения. Потому что знала, если Вика будет с ними, то никаких неприятных инцидентов не произойдет.
— А сложно утаить что-то от мамы-следователя?
— Утаить действительно сложно, потому что все равно узнаю. Может проболтаться кто-то из других детей.
Но стараюсь общаться с ребенком, чтобы услышать о случившемся от него самого. Говорю девочкам, что не нужно предугадывать мою реакцию. Надо подойти и обо всем рассказать, а потом вместе разберемся в ситуации.
Бывает, Марина или Саша не скажут, что получили плохую оценку. Но я же все равно вижу ее в электронном дневнике. У меня правило — не ругать за тройки и двойки. Стремлюсь выстраивать доверительные отношения. Помогают спокойные разговоры и объяснения. Допустим, принесла дочь двойку, но ведь она получила ее за свою учебу. Тогда говорю, что нужно подтянуть ее, иначе в будущем не усвоит другую тему, появится пробел в знаниях. Девочки понимают и исправляют оценки. Отметку надо заработать, и если она не та, которую ты хотела, значит, плохо поработала и знания необходимо совершенствовать.
Дети в приоритете
— Приходилось из-за службы отменять запланированный с детьми отдых?
— Бывает и такое. Нам вообще из-за разных графиков сложно собраться отдохнуть всем вместе. Однажды, когда это удалось, запланировали поездку. Но вдруг мне позвонили —
коллеги задержали человека, который находился в розыске. И вместо отдыха поехала на работу, а дети остались дома.
Если справляюсь со служебными обязанностями за два-три часа, то просто позже посмотрим фильм или поедем в гости. А когда сильно задерживаюсь на работе, то приходится переносить планы на другой день.
— Как дети реагируют на это?
— Моя работа никогда не становилась камнем преткновения и не вызывает у дочерей раздражение или другие негативные эмоции. Они к подобным ситуациям относятся с пониманием, наверное, потому что с детства знают — меня в любой час дня и ночи могут вызвать на службу.
В школьных сочинениях на тему «Профессии родителей» они пишут, что мама у них— следователь, работа у нее тяжелая, но очень интересная. Но они сдержаны. Понимают, о чем можно рассказывать, а о чем — нет.
— А бывало, что во время срочной работы сообщали, что с детьми что-нибудь случилось?
— Дети у меня всегда в приоритете, поэтому если такое случается, отпрашиваюсь и еду к ним. Если нахожусь в СИЗО, где сдаю телефон, то связываются с коллегами, чьи номера есть у членов моей семьи. Коллеги могут подменить, чтобы смогла отвезти ребенка в больницу или забрать домой. Руководство к таким форс-мажорам относится с пониманием.
В зависимости от сложности ситуации решаю, как действовать. Если ребенок приболел, но температуру удалось сбить, то дочь остается с бабушкой. Когда необходимо, чтобы дети были на виду, могу взять их с собой — и обязанности выполняю, и дочки под присмотром.
Своим примером
— Между детьми, особенно маленькими, нередко случаются конфликты. Как их разрешаете?
— Всегда вникаю в то, из-за чего возник спор, но никогда не занимаю сторону кого-то из детей, не выгораживаю. Девочки учатся находить взаимопонимание, компромиссы. И как это можно делать, показываю на своем примере. В каждом споре разбираем, что стало его причиной, и они сами находят решение.
Однажды у дочери возник конфликт с новеньким учеником в классе. Когда учитель сообщила нам об этом, встретилась с родителем того ребенка. Поговорили и вместе нашли способ разрешения конфликта. Дети видят, что можно и нужно решать споры словами, а не кулаками, и перенимают такую же модель поведения.
— Никто из дочерей не хочет пойти по вашим стопам?
— Старшая дочь Настя попробовала работать в СИЗО, но поняла, что деятельность в органах внутренних дел ей не подходит. А Вика решила связать свою жизнь с медициной. Младшие девочки еще не выбрали профессию, но точно не пойдут работать в полицию. Мне кажется, тяга к этому должна быть с рождения. Я вот с детства знала, кем хочу стать.
— А что самое сложное в том, чтобы быть и мамой, и следователем?
— Самое трудное — совместить эти социальные роли. На работе становится все больше задач, в то же время детям нужно уделять не меньше внимания, чтобы правильно их воспитать.
Фото Александра Ковязина / АС